Интервью главы ФТС Владимира Булавина
Считанные дни остаются до снижения порогов беспошлинного ввоза в Россию товаров для личного пользования и интернет-покупок за рубежом. На ком и как отразятся нововведения? Откуда и почему к нам везут так называемую «санкционку»? Каков вклад таможни в казну страны? Когда ждать устранения очередей на пунктах пропуска? Поможет ли цифровизация в борьбе с коррупцией? Поговорим об этом с главой Федеральной таможенной службы Владимиром Булавиным.
- Владимир Иванович, Федеральная таможенная служба в прошлом году перевыполнила план по отчислениям в бюджет. Как обстоят дела в текущем?
- По итогам работы за 11 месяцев этого года план мы тоже немного перевыполнили.На 15-е декабря в федеральный бюджет перечислено 5 триллионов 600 с небольшим миллиардов рублей. Это больше на 34%, чем прошлом году. Динамика на сегодняшний день такая, что мы должны прогнозное задание по 2018 годувыполнить.
- Федеральная таможенная служба, насколько я понимаю, обладает полнотой информации о том, что у нас с экспортом происходит. Хотелось бы узнать, по каким отраслям и товарам наибольшее движение происходит?
- На первом месте, конечно, углеводороды, на долю которых приходится порядка 66%. Затем металлы - 10% и продукты химии, прежде всего удобрения - около 6,5%.
- Ну, а как же сельское хозяйство?
- Сельское хозяйство тоже присутствует, но значительно скромнее. Товарооборот в этом году возрос на 20% и составил порядка 610 миллиардов долларов.
- С точки зрения цифровизации как себя чувствует таможенная служба сегодня? Как идет этот процесс?
- Ежедневно единой информационной автоматизированной системой таможенных органов формируется порядка 30 миллионов различного рода записей. Достаточно сказать, что мы ежедневно обрабатываем от 12 до 15 тысяч электронных деклараций. Это несколько десятков полей. И несколько сотен товарной номенклатуры.
Мы достаточно активно сейчас переходим к автоматической регистрации деклараций и к автоматическому выпуску электронных деклараций. В этом году мы планируем зарегистрировать в автоматическом режиме порядка 60% всего декларационного массива и выпустить 40% деклараций, поданных декларантами низкого уровня риска.
Что это такое? На автоматическую регистрацию затрачивается порядка 3 минут, на автоматический выпуск – порядка 5 минут.
- То есть 8 минут - и готово.
-8 минут, и готово. Но повторяю, это для добросовестных участников внешнеэкономической деятельности.
- Кто они, эти участники добросовестные?
- По новому Таможенному кодексу у нас предусмотрено на таможенное оформление до 4-х часов. Но в том случае, если поставки безрисковые. То есть если не срабатывает система управления рисками. Если не надо дополнительно запрашивать документы, проверять, осматривать или досматриватьконтейнеры или фуры, которые завозят ту или иную продукцию.
Что касается добросовестных участников внешнеэкономической деятельности, у нас внедрен риск-ориентированный подход. И в секторе с минимальными рисками сейчас находится от 7800 до 8200 участников внешнеэкономической деятельности. На долю вот этих декларантов с наименьшими угрозами или рисками уже сейчас приходится 60% всего декларационного массива и 80% платежей в федеральный бюджет.
Достигнутый уровень информатизации и автоматизации процессов позволил нам приступить к полномасштабному реформированию таможенных органов. Если до 2018 года в стране было 672 места таможенного оформления, и, как правило, все они располагались на частных площадях, то в 20-ом году у нас будет 16 мест таможенного оформления. Это 8 электронных таможен, и 8 центров электронного декларирования. Причём все они будут находиться на государственных площадях.
Что это даёт? Во-первых, понятно, что мы разрываем контакт декларанта и нашего выпускающего инспектора. И существенным образом уменьшаем коррупционные риски. Во-вторых, мы планируем добиться единообразия принятия решений по выпуску товаров по всей стране. В третьих, существенно возрастает уровень непредвзятости или объективности при принятии решения выпускающим инспектором. В конечном счёте, это позволит существенным образом увеличить платежи в федеральный бюджет.
- Вы затронули тему коррупционности. И я понимаю, что, наверное, в автоматизации и цифровизации– серьёзный ресурс для снижения этого явления. В том числе и по таможенной деятельности. Насколько серьёзен этот резерв?
- При определённой цифровой насыщенности таможенной среды любое нарушение – как со стороны декларанта, или участника внешнеэкономической деятельности, так и со стороны должностного лица таможни – будет оставлять свой электронный след. Нужно сказать, что мы сейчас уже многое видим. У нас есть информационная система "Малахит", которая позволяет анализировать весь декларационныймассив по трёмстам параметрам.
Мы видим, какой товар где растамаживается, видим поведение декларанта, что он вёз и по какой таможенной стоимости, скажем, до попадания в сектор с минимальными исками, что происходит с ним после того...
- А поведение инспектора вы тоже наблюдаете?
- Поведение инспектора мы тоже видим. Дальнейшая цифровизация приведёт к тому, что непрозрачных мест в таможенной сфере и в таможенном деле вообще не будет. Нам удалось изменить положение дел с противодействием коррупционным правонарушениям и уменьшить количество возбуждаемых уголовных дел порядка на треть. На 33%.
- Это вы сейчас декларантов имеете в виду?
- Нет, я имею в виду должностных лиц таможни.И по декларантам тоже самое. Как правило, если происходит нарушение таможенного законодательства, то участвуют два человека. С одной стороны – участник внешнеэкономической деятельности, с другой стороны– должностное лицо таможни.
- Цифровизация, с одной стороны, – это благо, с другой стороны, - это новые риски. Да? Насколько велика уверенность в том, что не сбойнет система?
- Действительно, наши информационные системы должны работать в круглосуточном режиме бесперебойно. Поскольку...
- … да еще хакеры всякие появляются.
- Любой сбой сразу приводит к остановке декларирования. В пунктах пропуска на границе скапливаются автомашины, товарные партии, люди, особенно в летний период, когда завозится скоропортящаяся продукция. Нехороший резонанс. Поэтому...
- Но пока, тьфу-тьфу, не было такого?
- Отдельные моменты были, но без особых последствий. Поэтому мы работаем над тем, чтобы все элементы наших информационных систем, начиная от компьютеров, линий связи, программного продукта, работали устойчиво. Пока это удается. Когда я вам говорил о том, что мы вместо 672 мест таможенного оформления в 20-м году создадим всего лишь 16, речь шла о том, что мы в 40 раз должны повысить устойчивость работы информационных систем.
- Ресурсы есть для этого?
- Ресурсы есть, и принято решение о строительстве нового центра обработки данных таможенных органов.
- Какие электронные виды сервисов предлагает таможня?
- Это, прежде всего, личный кабинет участника внешнеэкономической деятельности. Можно подать электронную декларацию, необходимые сопутствующие документы. В этом году мы активно работаем над внедрением такого программного продукта, как Единый лицевой счет для участников внешнеэкономической деятельности. Если раньше нужно было иметь счета в каждом таможенном органе, куда подавались декларации, то, начиная с этого года, достаточно иметь один лицевой счет. То есть один декларант -один лицевой счет. Это достаточно удобно. И по имеющимся у меня данным, по этой процедуре в федеральный бюджет уже перечислено чуть более 4 триллионов рублей.
- Интернет-торговля - это такой мощный тренд. С 1 января 2019 года с 1000 до 500 евро будет снижен порог покупок на зарубежных интернет-площадках. Какого эффекта вы ожидаете? И вот к этому переходу сама таможня готова?
- Таможня, конечно, готова.Каких-то опасений в плане работы наших информационных систем, в плане взимания таможенных платежей у нас нет. Но должен сказать, что этот переход на более низкий порог затронет небольшую часть пользователей интернет-торговли, поскольку по тем данным, которыми мы располагаем сейчас, 84 % тех, кто пользуется интернет-услугами, приобретают товары стоимостью до 22 долларов.
- Долларов или евро?
- Долларов.
- Есть еще одно изменение, которое ждет нас совсем скоро. Снижаются нормы беспошлинного ввоза товаров для личного пользования, да? То есть до 500 евро и 25 килограммов. Кроме тех, которые ввозятся воздушным путем. Что для покупателя это означает? Ведь, прямо скажем, есть и недовольные.
- Я думаю, если и есть недовольные, то их количество не очень велико. В основном эта норма направлена против тех недобросовестных участников внешнеэкономической деятельности, которые...
- …занимаются ввозом санкционочки, да?
- Ну, не только санкционочки. Которые расконсолидируют прежде всего партии там, в Китае, завозят сюда, к нам, консолидируют в товарные партии, и все это поступает на наши рынки и в магазины. Санкционка– это, конечно, отдельный вопрос.
- Да, это отдельный вопрос. И как раз хочу его задать. Вот наблюдалось, я так понимаю, какое-то возбуждение на этом направлении? Увеличился ввоз санкционных товаров в Россию?
- Я хотел бы пояснить. Что касается ввоза санкционки через наши пункты пропуска и таможенного оформления в России, здесь никаких проблем нет. Санкционка по этим каналам в Россию не поступает. Проблема состоит в том, что наши партнеры по Таможенному союзу не присоединились к нашим ответным мерам на введенные санкции. А вы знаете, что любой товар, ввезенный или выпущенный на территории Таможенного союза, является товаром всего Союза и имеет свободное хождение. Скажем, в Белоруссию завозят санкционные товары, там выпускаются, и, как говорят белорусы, российский бизнес приезжает и покупает эти товары на рынке, завозит в Российскую Федерацию. Проблема состоит как раз в этом.
- И она возросла в этом году.
- По нашим данным, не возросла, а несколько уменьшилась. Значит, для противодействия ввозусанкционных товаров мы были вынуждены создать 35 мобильных групп.
- Мобильные группы – это таможенный спецназ, что ли, получается?
- Наверное. Сейчас таможенные мобильные группы получили разрешенное законом право останавливать автомобили для совершения вполне определенных действий. То есть посмотреть, что ввозится, ввозится ли санкционка, если необходимо направление образцов на исследование, проведение этих исследований и прочее. Было уничтожено порядка шести с половиной тысяч тонн санкционной продукции. В этом году. В прошлом году – несколько больше.
- А что чаще всего пытаются провезти? Какие товары?
- Овощи, фрукты.
- Сырок?
- Мясную продукцию, сыры, шпик.
- Наверное, одна из главных задач, которая стояла в течение последних лет,– это добиться снижения очередей на таможенных пунктах. Вы, когда наблюдаете текущую ситуацию, какие испытываете эмоции? Вы довольны тем, как все происходит?
- Мониторинг состояния очередей в пунктах пропуска осуществляется ежедневно. Есть очереди сезонные, есть очереди, которые возникают из-за климатических условий. Точкой напряжения в настоящее время является пункт пропуска Верхний Ларс, где из-за лавиноопасной ситуации иногда выстраивается очередь до 1000 автомобилей. Мы приняли меры для того, чтобы эти автомобили оформлять.
Но для понимания ситуации я должен сказать вот что. Средняя пропускная способность пунктов пропуска – около 300 автомобилей в сутки. Это значит, что на одну машину отводится 4 минуты. Если таких автомобилей больше, значит, скапливается очередь.
- Ну, а 4-х минут достаточно? Этот норматив, он не из воздуха взят?
- Этот норматив не из воздуха. По факту. Вопрос о том, чтобы создать современные пункты пропуска, определить их, исходя из напряженности, сейчас много обсуждается. И будет сформирован вполне конкретный план в соответствии с майским указом президента в рамках национального проекта. ФТС свои предложения на сей счет предоставила в правительство.
- Как часто вы сталкиваетесь со случаями валютных нарушений? И какого это рода нарушения?
- Мы отмечаем два способа нарушения законодательства. Первый – необоснованные перечисления авансов за поставки, второй – невозвращение валютной выручки. Но для валютной выручки был подписан закон и сделано исключение для тех предприятий, которые попали под санкции и не могут физически эту валютную выручку перечислить. А вообще, в этом году по этим двум направлениям нами возбуждено почти 12 тысяч дел об административных правонарушениях на сумму 120 млрд рублей. Это достаточно много. Мы активно работаем с Центробанком и ФНС России, налаживаем информационное взаимодействие.
- Насколько часто приходится сталкиваться с контрафактом, контрабандой? Это рутина -да, нет?
- В этом году возбуждено более 130 тысяч дел об административных правонарушениях в целом. И больше 2 тысяч – уголовных дел. Здесь и недостоверное декларирование, здесь и контрабанда, здесь и контрафакт, и нарушения валютного законодательства. И мы с бизнесом ведем речь о том, чтобы создать некую программу профилактики правонарушений в таможенной сфере. Я думаю, что в этом году мы такую программу примем.
- В чем будет заключаться профилактика?
- Профилактика будет заключаться в том, чтобы привлечь еще раз внимание каждого декларанта, каждого участника внешней экономической деятельности к тому, что он должен быть прежде всего законопослушным. А для того, чтобы стать законопослушным, нужно, наверное, для начала знать эти законы.
- А если говорить о точках соприкосновения с зарубежными коллегами, вы этим уровнем взаимодействия довольны? Или?..Геополитическая ситуация непростая.
- Конечно, могло бы быть и лучше, но мы поддерживаем контакты с более чем ста таможенными администрациями других государств мира, с 68-ю нами заключены базовые соглашения о взаимодействии и взаимопомощи в таможенной сфере.В 22 теперь уже государствах мира есть представительства ФТС России.Налажен автоматический информационный обмен с рядом таможенных администраций. Мы надеемся на то, что мы в ближайшее время будем получать данные о таможенной стоимости ввозимых в Российскую Федерацию товаров, и тогда у нас будет меньше вопросов к бизнесу. Потому что у нас будет юридически значимая информация о таможенной стоимости тех или иных ввозимых товарных партий.
- Было в этом году какое-нибудь дело, какой-нибудь случай на таможне, который вас лично поразил бы чем-то? Не знаю, там, уровнем наглости со стороны злоумышленников, или не знаю, присутствием каких-то особо ценных предметов искусства, которые пытались вывезти или ввезти?
- Наверное, прежде всего это объемы доначисленных и довзысканных таможенных платежей разовых. Скажем, был такой случай, когда мы одномоментно довзыскали 66 млнруб. в одной из авиационных таможен при ввозе в Российскую Федерацию товаров, купленных в Европе для личного пользования.
- Ну да, сейчас тоже разговор идет о том, что новогодние праздники вот-вот.Сейчас будут возвращаться…Как же?Не будут ли ограничивать, трясти и т.д.?
- Ограничивать, трясти никто не будет. Но – если будет информация от наших коллег за рубежом– все меры будут приняты.
- Вы лично какой хотели бы видеть таможню через десять лет?
- Мы сейчас реализуем комплексную программу развития ФТС до 2020 года.
- Даже помню, вы говорили о том, что она должна стать прозрачной, таможня.
- Будет прозрачной, конечно, и уже в значительной степени прозрачна. Но сейчас активно работаем над новым стратегическим документом «Стратегия развития до 2030 года». На мой взгляд, таможня будет «умной», в цифровом отношении насыщенной, незаметной для добросовестных участников внешнеэкономической деятельности, эффективной и результативной для государства. Мы должны много поработать над совершенствованием системы межведомственного электронного взаимодействия. Мы сейчас имеем доступ к информационным ресурсам 32-х других исполнительных органов федеральной власти. Нам этого недостаточно.
- А это сколько?
- Ну, в общем-то ко всем мы должны иметь. Те, кто имеет то или иное отношение к таможенной сфере. Сейчас мы работаем над новыми технологическими картами взаимодействия еще с 18-ю.
- Будет пятьдесят?
- Пятьдесят, да. Мы, наверное, когда-нибудь сможем получить доступы к системам учета торгующих организаций, - с тем, чтобы понимать, по каким параметрам мы выпускаем товар на таможню и по каким параметрам этот товар продается в торговой сети.
- Вот здесь, мне кажется, вы взаимодействия долго не найдете. Кто же захочет вам открывать?
Жизнь покажет. Мы не торопимся.
- Владимир Иванович, спасибо вам большое за разговор.
- Спасибо.
Пресс-служба ФТС