Таможенные льготы Сколково позволяют конкурировать с Западом
Мы ожидаем получить от Сколково как технологическую, так и материальную помощь, рассчитываем, что инноград избавит нас от бюрократических проблем и поможет выстроить хорошую инфраструктуру. Наш проект посвящен развитию биосенсорных технологий молекулярной диагностики для персонифицированной медицины, и нас привлекает в российской «Кремниевой долине» возможность с ее помощью обойти наших конкурентов.
Прежде по традиционному налогообложению малому предприятию достаточно было платить налог 14,2%, это была разумная ставка. Теперь налог на заработную плату значительно вырос. На мой взгляд, при принятой инновационной модели государства такая политика убивает всякий малый инновационный бизнес. Единственным местом, где сейчас возможно выстраивать наш бизнес и свободно дышать, остается Сколково. Экономическая зона иннограда предполагает, что при обороте компании менее 1 млрд руб. нет необходимости вести финансовую отчетность. Идея отработать на маленькой территории такую бухгалтерскую модель, по моему мнению, абсолютно правильна. Здесь не возникает типичных проблем малых предприятий, когда отчетность верстается в последнюю ночь приглашенным бухгалтером или самим генеральным директором, поскольку заранее не было доступа к формам отчетности, электронный документооборот в налоговых органах не работает, а необходимые серверы при сдаче отчетности зависают.
Биотехнологии в России находятся в упадке, наравне с машино- и авиастроением. Поэтому нашей компании пришлось делать все самостоятельно, писать программное обеспечение, разрабатывать электронику и даже самим делать винты, пружины, корпуса и все остальные механические детали. Удавалось заказывать только необходимые материалы, а все остальное рождалось в собственных головах. Впоследствии Сколково, мы уверены, позволит поставить наши разработки на хорошую экономическую базу для инновационного бизнеса, где нет миллиарда бюрократических проблем.
Второй огромный плюс иннограда — особая таможенная зона. Так или иначе инновационному производству необходимо быстро встраиваться в мировое сообщество. Мы можем выпустить суперточный микроскоп для определения шероховатости поверхностей, но в России нет соответствующих заказчиков из высокотехнологичной производственной сферы, которые были бы заинтересованы в покупке такого прибора. Он востребован только научными и образовательными учреждениями, а также такими компаниями, как IBM, Intel, Samsung, Sony. Так что с помощью Сколково мы можем найти площадки сбыта на мировом уровне.
Кроме того, те приборы и установки — атомные весы и зондовые микроскопы «Фемтоскан», которые мы разрабатываем, зависят от «сырья» — американских комплектующих, в том числе электронных микросхем, цифровых преобразователей и диодных лазеров, а из этого мы делаем свои разработки. Всего этого российская промышленность, к сожалению, не производит. Практически все «сырье» мы закупаем за рубежом и собираем из него здесь свое оборудование. Готовые приборы покупают европейские университеты, а программное обеспечение расходится по всему миру. Причем Сколково не помогает нам продавать, оно только дает налоговые и таможенные преференции, которые позволяют нам быть конкурентоспособными за рубежом. Когда проект «Сколково» будет опробован на одной маленькой территории, при получении положительного опыта его бы стоило «растиражировать» по всей стране. Тогда инновационный бизнес не будет иметь современных административных, налоговых, таможенных и прочих бюрократических барьеров.
РБК daily